Сегодня в России около 93 тысяч детей, нуждающихся в семейном устройстве. На каждого ребенка, нуждающегося в усыновлении, приходится более тысячи экономически активного населения. 200 семей на одного ребенка! Сегодня Церковь во многих регионах мира готова взять на себя ответственность за детей-сирот. Мы призваны защищать детей, которые остались без семьи, заботиться о них и поддерживать их в сложной ситуации. Ведь для того, чтобы изменить чью-то жизнь, подарить кому-то счастье, радость и лучшее будущее, нужно не так много - внимание, любовь и забота. Семья Алексея и Татьяны Чернуха поделилась своей историей об усыновлении двух прекрасных девочек.
Почему две девочки, как и где вы их увидели?
В прямом смысле их нам дал Господь, мы не выбирали их. Это были первые и последние дети, с которыми мы познакомились в детском доме.
Наше желание было взять мальчика примерно в возрасте 1 -2 годика и подальше от Кингисеппа. Еще и так, чтобы он был круглой сиротой и с хорошим здоровьем. Такие параметры мечта для многих. Но почти все дети в детских домах с братьями и сестрами, разъединять их нельзя по закону. Или дети с огромным «букетом» врожденных патологий и заболеваний. Или дети, статус которых подходит только под опеку. Мы приехали в областной комитет по образованию, в отдел опеки, специалист отдела открыла базу данных о детях и начала показывать. Сначала мы смотрели по нашему запросу только мальчиков от 1 до 2, картина вырисовывалась не радужной. Тогда это девушка – Мария Геннадьевна, говорит нам: «Знаете, есть две девочки, ваши, кингисеппские. Знаю, что это не совсем то, что вы хотели, фотографии у меня нет, но я вижу, что ваш типаж (она их видела сама). Здоровье у девочек хорошее, и через полгода у них будет статус на удочерение. Просто сходите, посмотрите». Она нам выписала направление на них, и мы вернулись в родной город. Еще 3 дня мы не решались сходить. Прекрасно понимали, что не товар выбираем, чтобы ходить и смотреть то одного, то другого. Это дети – живые, ранимые, и уже пережившие в своей жизни трагедию. Все это время мы усердно молились. Конечно, были сомнения: мое или не мое. Наконец, мы договорились с директором детского дома и пошли. Пришли мы в детский дом, нам дали их личное дело, фотографии. Пока я читала их историю, я уже обрыдалась. Затем их привели. Не пойму до сих пор, что было со мной тогда, но я проплакала всю встречу, мне было не остановиться.
Их вывели в самом «нарядном», что, видимо, было в детском доме. Вокруг собрался консилиум из пяти взрослых, их окружили и начали «рекламировать». Мне хотелось крикнуть: «Все вон!». Девочки всю встречу смотрели в пол, ни разу не улыбнулись и не сказали ни слова. Мы принесли им раскраски, фломастеры, мыльные пузыри, которыми они еще не умели пользоваться. Встреча продлилась минут двадцать. Всю ночь мне снились их лица. Ни о чем другом я не могла думать.
Система в детском доме такая: если ты посмотрел по направлению ребенка и не захотел его взять, ты пишешь отказ с указанием причины. Их биологическая мать, когда им было одной год, другой два года, пришла в детский дом и написала заявление: прошу забрать в связи с тяжелым материальным положением. И больше ни разу не появилась. От них уже однажды отказались. Теперь выбор был за нами.
Уже после принятия решения, мы открыли карточку старшей дочери и прочитали, что она родилась в рейсовом автобусе в деревне Б. Куземкино. В 2008 году к нам в церковь ходила женщина (Ирина), она работала кондуктором. Однажды она принимала роды в автобусе, так как молодая девушка не доехав, родила прямо в автобусе. Об этом печатали в местной газете. После этого она ходила в больницу и молилась за эту девочку. Это была зима 2008 года.
Дети в автобусе не каждый день рождаются. Это была наша Вика.
У Бога для нее уже был чудесный план. Символично, что в 2008 году мы купили участок и стали строить дом для наших будущих детей, о которых мечтали. Наша церковь была за забором детского дома. Они гуляли там полтора года. Мой муж всегда говорит: «Счастье, оно рядом».
Как шла подготовка, что было первостепенным для приема девочек?
После оформления всех документов подготовка длилась три дня. За три дня мы оборудовали для них детскую из нашей спальни, а сами переехали в гостиную. Так как к тому времени уже очень много людей знали о нашем решении, благословения сыпались рекой – одежду и игрушки первое время покупать не было необходимости.
Как вы шли к решению принять двух девочек в свою семью, что пришлось преодолеть? И что послужило финальным толчком к принятию такого важного решения?
Решение усыновить было принято нами еще до свадьбы. Мы договорились о том, что независимо от того, будут ли свои дети и сколько их будет, мы обязательно возьмем ребенка с детского дома.
За восемь лет семейной жизни у нас сложились достаточно крепкие взаимоотношения. К тому же, мы всегда занимались детьми и подростками. Нас первое время все спрашивали: «Вы привыкли?». Мне этот вопрос никогда не нравился. К детям невозможно не привыкнуть. Мы были готовы к их принятию и уже хотели отдать свою заботу и любовь новым членам семьи, поменять свой распорядок дня и приоритеты. Что-то новое всегда пугает. Мы учились в школе приемных родителей, и там готовят к самому худшему, что может быть. Но никакие страхи не оправдались.
Страшно было осознавать, что их биологические родители могут объявиться в любой момент. Они с Кингисеппского района. Где сейчас неизвестно. Мы отдали эти страхи Богу. Если эта встреча и состоится, то под Божьем контролем.
Финальным толчком был переезд в дом, который мы строили уж никак не для нас двоих. Поэтому, как только жилищный вопрос был решен, мы принялись за дело.
Как Вы считаете – надо ли скрывать от ребёнка тайну усыновления?
Это зависит во многом от цели усыновления, которую ты ставишь перед собой. Многие берут детей с целью просто реализовать себя, как родителей, а не с целью дать ребенку полноценную семью и будущее. От этого страх сказать ребенку правду о его рождении. При такой тайне страх неизбежно будет преследовать. По мере взросления дети будут задавать естественные вопросы, которые при соблюдении тайны будут ставить вас в тупик. Будет постоянно больно, обидно и страшно.
Скрывать тайну усыновления – это бомба замедленного действия. И когда она взорвется, ты не знаешь. Поэтому лучше ее обезвредить изначально.
Каждая семья индивидуально может придумать для себя подходящее выражение, которое может меняться по мере взросления ребенка. Мы решили для себя сразу: не скрывать. Мы говорим им: «Вас нам подарил Господь, потому что мы молились и просили Его об этом». Они теперь стали нам отвечать: «А нам вас». Они знают, что у них не было папы и мамы раньше. Старшая дочь, не смотря на то, что мы взяли ее в возрасте трех лет помнит очень многое. И до сих пор вспоминает, как она жила в детском доме. Поэтому убеждать ее в том, что этого не было в ее жизни, нет смысла. Знаю примеры, когда дети узнавали о том, что они приемные в подростковом возрасте и не от родителей. Вот это было трагедией. Поэтому если кто-то решит для себя скрывать усыновление, необходимо рассказать об этом до подросткового периода.
Как изменилась ваша жизнь после принятия девочек в семью?
Прежде всего, изменился образ жизни. Самое сложное для меня было их понять. Говорить они не умели, хотя были уже большими. Они не знали НИЧЕГО. Даже не понимали, что едят: каша это или нет, и какая это каша, суп и какой это суп. Я долго не понимала, что же им нравится на самом деле, чего они хотят. Они и сами этого не понимали. Делали все по команде, как в армии. Если просыпались, с постели не вставали. Так как «там» было нельзя этого делать. Приходилось караулить, когда глаза откроют, чтобы сказать: девочки, можно вставать. И так во всем.
Еще было страшно просыпаться по ночам от пронзительных криков, как будто кто-то кого-то режет. Первый год старшей дочке снились кошмары по ночам. Крик был ужасный. Тут же от страха просыпалась вторая и с закрытыми глазами, ничего не понимая, начинала плакать. Мы вскакивали, Леша забирал младшую, я оставалась успокаивать старшую, которая, так и не просыпаясь, продолжала орать. Сейчас смешно вспоминать, но тогда было не до смеха. Иногда приходилось по полночи с ней на руках сидеть, так как бесполезно было уходить спать, она всхлипывала, потом успокаивалась. Помогало только прославление. Просто сидела с ней и пела. Через год кошмары прекратились. Что ей снилось, мы до сих пор не знаем, потому что на утро она уже ничего не помнила.
Планируете ли вы еще удочерять, либо усыновлять детей?
Да! Все-таки хочется мальчика! А девочки просят двух братиков. Уже имена им придумали – Давид и Самуил.
Ваше напутствие другим семьям, родителям, размышляющим, либо уже готовящимся к удочерению или усыновлению?
«Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях...» (Библия. Евангелие от Иакова1:27). Вы на правильном пути, не сомневайтесь!!! Это такое счастье, осознавать, что в твоих руках и в твоей силе реально изменить чью-то судьбу! Самое главное - молитесь. Молитесь обо всем уже сейчас, даже если вы еще ничего не предприняли, а только зародилась мысль в голове. Молитва прокладывает путь, и по нему легче идти. Мы молились об этом 8 лет, и Бог явил свою славу, путь был проложен. Господь заинтересован дать будущее таким детям. Бог усыновил нас всех, у него нет различия между детьми. И не думайте о генах. Если исследовать генетические корни каждого из нас, наша судьба должна быть не такая, как сейчас. Но Бог, усыновляя, дает свою наследственность. Бог силен разрушить всякое проклятие!
Беседовал Павел Евтеев
источник: http://vk.com/veraiobcestvo
