Человеческая природа не может долго пребывать в предельном напряжении сил.

Все рано или поздно заканчивается. После долгого бодрствования человека потянет в сон, после жажды он захочет напиться, а после шумного бала ему захочется побыть одному. Другими словами, рано или поздно маятник качнется в обратную сторону, и наступит противоположное состояние. Что-то подобное происходит сейчас в Европе.

Сегодня маятник европейской духовности находится в крайней точке под названием «Либерализм и толерантность». Именно в это верит европейская элита. И миллионам простых европейцев приходится напрягать все свои силы для того, чтобы соответствовать её стандартам. Но под наплывом огромных масс мигрантов, в дыму кровавых терактов делать это становится все труднее и труднее.
Толерантность и терпимость не свойственны человеческой природе. Внутри каждого человека заложена инстинктивная система распознания «свой — чужой». И отношение к чужаку, как минимум настороженное, а чаще — откровенно враждебное. Так чувствуют люди в миру.
Христианская церковь по всему миру учит иному. Она цитирует слова Спасителя, призывавшего любить ближнего своего как самого себя. Но для того, чтобы выполнить эту заповедь нужна помощь Того, Кто её дал. А у тех европейцев, кто исповедует либерализм и толерантность, такой помощи нет.
Но лично меня волнует не это. Точнее, это тоже волнует, но не в первую очередь. Меня беспокоит другое. Привычка мыслить и смотреть в корень подсказывает мне, что очень скоро маятник европейской «духовности» качнется в другую сторону. В сторону, противоположную либерализму и толерантности. И вот тут, на мой взгляд, есть два варианта.
Первый вариант — самый мрачный, если не сказать страшный. Это воскрешение фашизма и национализма на европейском континенте. В принципе, все предпосылки для этого есть. Миллионы трудолюбивых европейцев ощущают себя униженными, преданными и обворованными. Так ли это на самом деле, или нет — неважно. Важно то, что они в это верят и чувствуют себя именно так. Они много и тяжело работают, платят огромные налоги, на которые государство оказывает щедрую помощь беженцам и эмигрантам. При этом они уже не чувствуют себя хозяевами на своей земле. И в правоприменительной практике часто оказывается так, что один закон написан для местных, а другой — для эмигрантов. И за те преступления, за которые местных без вопросов посадят в тюрьму, эмигрантов мягко пожурят.
Например: в разных странах Европы количество изнасилований выросло в разы. И всем понятно, почему. Потому что выходец из стран Магриба, видящий девушку в маечке и шортах, реагирует на нее так, как будто она голая. И действует соответственно. В некоторых странах, например в Германии, вообще запрещено оглашать национальность преступника из соображений толерантности. А когда дело, все-таки, доходит до суда, адвокаты заявляют, что жертва своим внешним видом спровоцировала насильника. И судьи часто принимают такие доводы защиты.
Понятно, что бесконечно так продолжаться не может. Рано или поздно маятник качнется в другую сторону. И в обстановке работающей демократии на очередных выборах власть могут взять политические наследники Гитлера. Ведь нужно помнить, что национал-социалисты пришли к власти вполне демократическим путем. Если это произойдет опять, трудно сказать, насколько жесткими будут их первые действия, и каким будет ответ иммигрантов. Я даже боюсь думать об этом.
К тому же нельзя сбрасывать со счетов демографический фактор. Коренные народы Европы стареют и вымирают, а потомки мигрантов стремительно размножаются. При этом почти вся собственность находится в руках коренных европейцев. Нищее и молодое большинство и стареющее и богатое меньшинство — это как мина замедленного действия, заложенная под фундамент европейской цивилизации. Так что социальная напряженность на европейском континенте будет только нарастать.
Еще раз повторю, я даже боюсь думать, что произойдет в результате столкновения иммигрантов и их потомков с агрессивно настроенными националистами и их сторонниками. На первый взгляд, ситуация кажется безвыходной, но мне хочется верить, что есть и другой путь.
Почти 500 лет назад Европа уже пережила что-то подобное. В последствие историки назвали это Реформацией. Это было массовое обращение европейцев к Богу и возвращение к библейским истинам, изменившее целый континент. И я молю Бога, чтобы конфликт, назревающий на европейском континенте, разрешился тем, что коренные европейцы вернутся к библейским истинам, от которых они отвернулись, а новоприбывшие обрели истинную веру. На мой взгляд, это единственный мирный исход из того тупика, в который все глубже и глубже загоняют себя европейские народы. И кто победит в этой войне, в принципе, уже и не важно. Какое бы общество не появилось в результате победы, это совсем не та Европа, с которой мне бы хотелось жить по соседству.
После каждого террористического акта, после каждого взрыва, сотрясающего европейские города, я понимаю, что все, что я могу сделать для Европы, — это молиться о наступлении новой реформации. О том, чтобы все христиане Европы, невзирая на конфессии, понесли Евангелие своим соседям, несмотря на их национальность или цвет кожи.

Антон Абрамов

Источник: http://vk.com/veraiobcestvo